Александр Лукашенко на совещании с силовиками и высшими чиновниками заявил о готовности заключить с Вашингтоном большую сделку. Вслед за ним глава КГБ Иван Тертель анонсировал хорошие новости в отношениях с ЕС. Что означают эти сигналы, почему на совещании не было ключевых дипломатов и возможен ли реальный прорыв в отношениях с Западом? «Зеркало» обсудило это с политическим аналитиком Александром Фридманом.
«Лукашенко сам понимает, что на европейском направлении пока ничего не будет»
— На совещании по развитию беларусcко-американских отношений Лукашенко сказал, что готов заключить большую сделку с США. Можно предположить, речь идет об освобождении большого числа политзаключенных — полтора месяца назад перед освобождением партии узников он делал похожее заявление. Почему именно сейчас политик вновь поднял эту тему?
— Я полагаю, что у американцев это давняя линия, и это характерно для Дональда Трампа: ему нужно многое и сразу. В его заявлении на беларусскую тему речь шла о 1300−1500 политзаключенных. То есть американцы хотели бы освободить всех как можно скорее. Изначально тактика Лукашенко была отдавать частями, пытаясь получать за каждую партию все больше и больше.
Видимо, в прошлый раз это более-менее сработало, и определенный период времени ничего нового не происходило. А теперь изменилась политическая конъюнктура. Дело в том, что в войне России против Украины мы подходим к определенной развилке. Непонятно, как закончится история с ракетами Tomahawk. Это сигнал, который либо придаст импульс действительно серьезным мирным соглашениям, или же, наоборот, все пойдет по направлению эскалации — американцы передадут это вооружение, а значит, и отношения между Россией и США резко ухудшатся.
На этом фоне интерес к Лукашенко, по меньшей мере, снизился. Он понимает: сейчас маятник может качнуться в другом направлении, и то, что он рассчитывал получить от американцев, через некоторое время в силу новой политической конъюнктуры может не быть доступным. Поэтому и торопится.
— Почему такое совещание решили провести публично?
— Для Лукашенко важен еще и фактор поднятия своего политического веса. Нужно показать вовлеченность в различные мировые процессы, продемонстрировать публично свою позицию. Возможно, таким образом он хочет еще раз ее подкрепить и более очевидно донести до Соединенных Штатов.
Ведь общение с американцами идет по линии Кита Келлога и Джона Коула (спецпосланник президента США и его заместитель. — Прим. ред.). И кто знает, что на самом деле попадает на стол к Дональду Трампу, знает ли он об этом. Поэтому Лукашенко и делает такие заявления, чтобы попытаться таким образом быть услышанным.
— Лукашенко заявил, что в вероятной сделке должны быть учтены интересы Беларуси. Власти, очевидно, хотят снять санкции, но значимое влияние на нашу экономику оказывают именно европейские ограничения, которые США не могут отменить. Так о каких интересах Беларуси говорит Лукашенко и что с этим могут сделать американцы?
— Насколько я вижу, тут речь идет о двусторонних отношениях между США и Беларусью и отмене американских санкций. Что касается европейского направления — да, американцы могут что-то посоветовать европейцам в отношении Лукашенко. Но это же так не работает, что из Вашингтона дали указание, и Европа изменила свое отношение. Я думаю, что Лукашенко сам понимает, что на европейском направлении пока ничего не будет.
— По-вашему, за отмену только американских санкций власти Беларуси готовы отпустить большое количество политзаключенных?
— Полагаю, что дело не только в американских санкциях. Лукашенко рассчитывает на долгосрочное сотрудничество с новой американской администрацией. И вопрос политзаключенных — этапный.
Думаю, Лукашенко хочет впоследствии выйти и на более интересные возможности сотрудничества. Но при этом отдает себе отчет, что с точки зрения геополитики он игрок весьма слабый — зависимый как от России, так и от Китая. А значит, отношения Беларуси и США будут развиваться в зависимости от того, какими будут отношения между Пекином, Москвой и Вашингтоном.
— Вы сказали «возможности сотрудничества». Что это может быть?
— Речь может идти и о санкциях, и об инвестициях Соединенных Штатов в беларусскую экономику. США с экономической точки зрения, безусловно, супердержава с огромным влиянием по всему миру. Поэтому иметь хорошие отношения с этой страной весьма важно.
Для Лукашенко это не только вопрос отмены санкции, тем более что от них не зависит коренным образом, как будет выглядеть беларусская экономика. Он рассчитывает на долгосрочные отношения — совместные проекты, американские инвестиции. Программа может быть весьма многообразной.
«Это самые близкие люди к Лукашенко»
— В совещании приняли участие премьер-министр Александр Турчин, глава Администрации Лукашенко Дмитрий Крутой, госсекретарь Совбеза Александр Вольфович, генпрокурор Андрей Швед и председатель КГБ Иван Тертель. Почему именно этот состав и зачем там такое количество силовиков?
— Это действительно практически основные топ-чиновники. Из видных персонажей там не было только двух — главы Совета Республики Натальи Кочановой (хотя ее политическое влияние сейчас уже серьезным не является) и министра иностранных дел Максима Рыженкова. Последний находится на саммите стран неприсоединения в Уганде. Но его отсутствие на совещании показывает, что серьезной роли в улучшении отношений с американцами он не играет — это первое. А второе, и я склонен скорее верить в это, — что совещание было спонтанным и даже чрезвычайным, речь шла о решениях, которые надо принимать вот-вот. Логика в этом есть — в пятницу пройдет встреча Владимира Зеленского и Дональда Трампа, и там уже будет, вероятно, дан ответ на этот вопрос о ракетах Tomahawk.
Если посмотреть на список участников, то это люди, которые отвечают за области, влияющие на сотрудничество с американцами. Если взять Александра Вольфовича — это общие вопросы: безопасности, военные. Турчин или Крутой — вопросы экономики и не только. Иван Тертель — вопросы демократических сил за границей, вопросы политзаключенных. Присутствие генерального прокурора Шведа говорит скорее о том, что тема освобождения или юридического оформления помилований политзаключенных тоже играет свою роль. Это на данный момент самые близкие люди к Лукашенко.
— Как вы сказали, на этом совещании отсутствовал министр иностранных дел Максим Рыженков. Официально дипломат в командировке, но на прошлых встречах с американцами он также не был замечен. Чиновника отодвинули от работы над сделкой с США? Почему?
— Дело в том, что внешняя политика на западном направлении не является приоритетом МИДа под руководством Максима Рыженкова. Направления, на которых он работает, не связаны с западными странами: азиатское, африканское, страны Глобального Юга. А то, что важное американское направление проходит за его спиной, — как для дипломата ему, наверное, неприятно.
Но если взять совещание по отношениям с американцами, то это больше, чем разговор о сиюминутных сделках. Лукашенко в заявлениях подчеркивает, что тут более серьезные вопросы — это будущее войны в Украине, возможная роль Беларуси в урегулировании конфликта. И когда такие ключевые вопросы обсуждаются, а министра иностранных дел нет, это может свидетельствовать только о том, что он либо потерял свое влияние, либо сейчас та ситуация, которая не терпит промедления.
— По-вашему, как ситуация с этой большой сделкой будет развиваться дальше?
— Я надеюсь, что она произойдет и увенчается освобождением политзаключенных. Какое-то движение за кулисами сейчас, очевидно, происходит. Насколько оно связано с внешнеполитическими разворотами — уже другой вопрос. Как мне кажется, связано. У меня есть ощущение, что в ближайшие дни может быть какое-то движение, поворот. Собственно говоря, если его не произойдет, это будет тоже означать, что, видимо, либо сделка отложена, либо ее детали еще оговариваются. Но так или иначе, за кулисами совершенно очевидно что-то происходит, иначе бы этого сегодняшнего заседания не было.
